II. Рождение поэта - Признание

Содержание

Решение. - Контрасты столицы. - Война и литература. - Встреча на Офицерской улице. - "Чистые, голосистые стихи". - "Сделайте все, чтовозможно". - Необычайное богатство. - Все петроградские журналы. - Первая книга.
К каждому хоть раз в жизни приходит его весна. И каждый навсегдасохраняет ее в своей памяти. Единственную. Неповторимую. Такой незабываемосчастливой весной стала для Есенина весна тысяча девятьсот пятнадцатогогода:
Мечтатель сельский - Я в столице Стал первокласснейший поэт.
Поэтическое дарование Есенина развивалось и крепло стремительно, скаждым днем он все больше ощущает потребность непосредственного контакта сбольшой столичной литературой."Чуть ли не в самом начале нашего знакомства, - вспоминает Д. Н.Семеновский, встречавшийся с поэтом в университете Шанявского, - Есенинсказал мне о своем намерении переселиться в Петроград... - Весной уеду в Петроград. Это решено. Ему казалось, что там, в центре литературной жизни, среди борьбыразличных течений, легче выдвинуться молодому писателю". Давно ли первые стихи Есенина были опубликованы в детском сытинскомжурнале "Мирок" и он с радостью сообщал об этом Панфилову. Теперь, черезнесколько месяцев, его уже не удовлетворяют подобные публикации. Быстрокрепнет его мастерство. Внимательно следит он за творчествомпоэтов-современников, особенно молодых. В. Чернявский, встречавшийся сЕсениным в те годы, вспоминает: "Не только к Блоку и к поколению старших,но и ко многим, едва печатавшимся и случайно попавшимся ему на глаза вкаком-нибудь мелком журнале, у него было определенное отношение. Виднобыло, что он читал их с зорким и благожелательным вниманием..." Есенин устанавливает личные связи с теми из молодых поэтов, которыеблизки ему творчески. Характерно в этом отношении письмо, отправленное имв январе 1915 года поэту Александру Ширяевцу, находившемуся в то время вТуркестане. "Я рад, что мое стихотворение помещено вместе с Вашим, - писалЕсенин Ширяевцу. - Я давно знаю Вас из ежемесячника и по 2 номеру "Весьмир". Стихи Ваши стоят на одинаковом достоинстве стихов Сергея Клычкова,Алексея Липецкого и Рославлева. Хотя Ваша стадия от них далека. Есть у нихкрасивые подделки под подобные тона, но это все не то". В этом же письмеЕсенин сообщает, что стихотворение Ширяевца "Городское" будет напечатаново втором номере "Друга народа", и просит автора поправить последнююстрочку: "Не встречу ль я любезного на улице в саду" - переправьтекак-нибудь на любовную беду. А то уж очень здесь шаблонно". Заканчивая письмо, Есенин выражает надежду, что Ширяевец "ещепознакомится" с его стихами: "Они тоже близки Вашего духа и Клычкова". Так заочно познакомились два поэта. В дальнейшем Александр Ширяевецстанет одним из самых близких друзей Есенина. В феврале 1915 года Есенин вместе с поэтом Фоминым был избран вобновленный состав редакции журнала Суриковского кружка "Друг народа".Вскоре на обсуждении материалов, предназначенных для публикации, Есенинрешительно выступил против помещения в журнале "красивых подделок" -стихов слабых, подражательных. Руководители кружка продолжали настаивать на публикации всех ранеепринятых материалов, независимо от их художественного уровня. В письме Дееву-Хомяковскому Есенин высказывает сожаление, беспокойствои тревогу по поводу обстановки, сложившейся в кружке. "Желаю от всегосердца С<уриковскому> л<итературно-> м<узыкальному> к<ружку> поменьшеразноголосицы. Вечер повлиял на мои нервы убийственно. Оскорбления г.Кашкарова... по адресу г. Фомина возмутительны. Это похоже на то, что "мыхозяева". Рад поговорить по этому поводу, но ведь Вы, кажется, тоже стоите за то,чтоб "материал не проверяли". Вскоре Есенин оставляет Суриковский кружок. Есенин не только взыскательно относился к стихам молодыхпоэтов-суриковцев. Прежде всего он был предельно требователен к себе,своему творчеству. Многие юношеские стихи поэта при жизни не былиопубликованы. Этот взыскательный самоконтроль способствовал раннемувыявлению яркой индивидуальности поэта. Все неудержимей тянет его в северную столицу. Все чаще теперь онмечтает о встрече с первым поэтом России - Александром Блоком. "В этовремя, - отмечал поэт позднее в автобиографии, - у меня была написанакнига стихов... Я послал из них некоторые в петербургские журналы и, неполучая ответа, поехал туда сам". Поехал в неизвестность. Без денег, безрекомендательных писем, с одним богатством - стихами. За окном поезда была его Россия. Серое небо. Поля, перелески. Избы,вросшие в землю... Где-то "вдалеке машет хвостом на ветру тощаялошаденка..."
Сердце гложет плакучая дума... Ой, не весел ты, край мой родной.
Эта Россия - солдаты, мужики, бабы - была вместе с ним и здесь, втесном вагоне третьего класса. Об их судьбе, печальной, неустроенной, онрассказал в своей "Руси", которую сейчас среди других стихов вез с собой вПетроград:
Затомилась деревня невесточкой - Как-то милые в дальнем краю? Отчего не уведомят весточкой, - Не погибли ли в жарком бою? . . . . . . . . . . . . . . . . . Сберегли по ним пахари памятку, С потом вывели всем по письму. Подхватили тут родные грамотку, За ветловую сели тесьму.
Собралися над четницей Лушею Допытаться любимых речей. И на корточках плакали, слушая, На успехи родных силачей.
Дорогой ценой доставались эти "успехи". Да и были ли они? Сколькорусских солдат погибло на войне! Сколько матерей не дождались своихсыновей! Сколько девичьих надежд убила война!
Девушка в светлице вышивает ткани, На канве в узорах копья и кресты. Девушка рисует мертвых на поляне, На груди у мертвых - красные цветы.
Среди стихов, которые поэт взял в Петроград, была антивоенная поэма"Галки". Есенин надеялся опубликовать ее в столице. Поезд приближался к Петрограду. Навстречу все чаще попадались воинскиеэшелоны. На станциях в товарные вагоны грузились новобранцы.
Петроградское небо мутилось дождем, На войну уходил эшелон. Без конца - взвод за взводом и штык за штыком Наполнял за вагоном вагон. . . . . . . . . . . . . . . . . . И, садясь, запевали Варяга одни, А другие - не в лад - Ермака. И кричали ура, и шутили они, И тихонько крестилась рука.
Эти строки Александр Блок написал в те дни, когда оборвалась мирнаяжизнь России. Война еще только начиналась. Теперь, по пути в столицу,перед рязанским поэтом зримо вставали печальные, серые будни войны,наполненные народным горем и страданием. Тревожной грустью отзывалась на них его чуткая душа:
Занеслися залетною пташкой Панихидные вести к нам. Родина, черная монашка, Читает псалмы по сынам.
Волновали Есенина и некоторые личные обстоятельства. В конце декабря1914 года родился его сын - Юрий. "Есенину, - вспоминает А. Р. Изряднова,- пришлось много канителиться со мной (жили мы только вдвоем). Нужно быломеня отправить в больницу, заботиться о квартире. Когда я вернулась домой,у него был образцовый порядок... На ребенка смотрел с любопытством, все твердил: "Вот я и отец". Потомскоро привык, полюбил его, качал, убаюкивал, пел над ним песни. Заставлялменя, укачивая, петь: "Ты пой ему больше песен". В марте поехал вПетроград искать счастья". Трудно было Есенину предугадать, как сложится его судьба в столице:сумеет ли он напечатать свои стихи в петроградских журналах, выпуститьсвой сборник; обретет ли здесь настоящих друзей; наконец, добьется лиглавного: признания своего таланта. Как же встретил Петроград молодого рязанца? Чем жила столица в те дни,когда Есенин, сойдя с поезда, буквально прямо с вокзала отправилсяразыскивать Александра Блока."Начиналось второе полугодие войны, и чувствительный тыл под сеньювеселого национального флага заметно успокаивался. Запах крови излазаретов мешался с духами дам-патронесс, упаковывавших в посылкипапиросы, шоколад и портянки... В пунктах сбора пожертвований навозбужденном Невском пискливые поэтессы и женственные поэты - розовые изеленолицые, окопавшиеся и забракованные - читали трогательные стихи овойне и о своей тревоге за "милых". Некоторые оголтелые футуристы, недоросшие до Маяковского, но достаточно развязные и бойкие, играли насозвучиях пропеллера и смерти. Достигший апогея модности Игорь Северянинпел под бурные рукоплескания про "Бельгию - синюю птицу...".Патриотическое суворинское "Лукоморье" печатало на лучшей бумагевторостепенные стихи о Реймсском соборе под портретамиглавнокомандующего". Это свидетельство одного из современников Есенинапередает ту "ура-патриотическую" атмосферу "войны до победного конца",которую ощущал каждый, кто оказывался тогда в столице. Петроград жил войной. Россия жила войной. Но каждый класс, каждаясоциальная группа по-разному относилась и воспринимала войну. В шумном хоре "защитников" царя и "отечества" особенно громко ивоинственно звучали голоса поэтов-акмеистов:
И поистине светло и свято Дело величавое войны. Серафимы ясны и крылаты За плечами воинов видны, -
писал Н. Гумилев в стихотворении "Война". Незадолго до приезда Есенина в Петрограде прозвучали другие стихи,ничего общего не имеющие с "ура-патриотической" поэзией акмеистов и прочихдекаденствующих пиитов:
Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет! Как вам не стыдно о представленных к Георгию вычитывать из столбцов газет?!
Знаете ли вы, бездарные, многие, думающие, нажраться лучше как, - может быть, сейчас бомбой ноги выдрало у Петрова поручика?..
Если б он, приведенный на убой, вдруг увидел, израненный, как вы измазанной в котлете губой похотливо напеваете Северянина!
Вам ли, любящим баб да блюда, жизнь отдавать в угоду?! . . . . . . . . . . . . . . . . .
Стихи эти в февральские дни пятнадцатого года в кафе "Бродячая собака"прочитал автор - Маяковский. Позднее в автобиографии "Я сам" он писал:"Война. Принял взволнованно. Сначала только с декоративной, с шумнойстороны. Стихотворение - "Война объявлена"... Зима. Отвращение и ненавистьк войне. "Ах, закройте, закройте глаза газет". Последняя фраза - этострока-рефрен из стихотворения "Мама и убитый немцами вечер":
По черным улицам белые матери судорожно простерлись, как по гробу глазет. Вплакались в орущих о побитом неприятеле:"Ах, закройте, закройте глаза газет!" . . . . . . . . . . . . . . . . . Звонок.
Что вы, мама? Белая, белая, как на гробе глазет."Оставьте! О нем это, об убитом, телеграмма. Ах, закройте, закройте глаза газет!"
20 ноября 1914 года Маяковский впервые напечатал это стихотворение вмосковской газете "Новь". Через три дня, 23 ноября, в этой же газетеЕсенин опубликовал стихотворение "Богатырский посвист". Отдельные мотивыэтого стихотворения получат свою дальнейшую разработку в есенинской"Руси". Так "встретились" два поэта. Через год они познакомятся лично. Позднее- будут встречаться на литературных вечерах, в редакциях, спорить надиспутах и в печати о России и Америке, о футуризме и имажинизме. Доходяпорой в этих спорах до "отрицания". При всем том горькие и живые строки Маяковского о войне Есенин запомнитнадолго, если не навсегда. "Вечер. Идем по Тверской, - вспоминает ИванГрузинов одну из своих встреч с Есениным в 1920 году. - Есенин критикуетМаяковского, высказывает о Маяковском крайне отрицательное мнение. Я: - Неужели ты не заметил ни одной хорошей строчки у Маяковского? Ведьдаже у Тредьяковского находят прекрасные строки? Есенин: - Мне нравятся строки о глазах газет: "Ах, закройте, закройте глазагазет!" И он вспоминает отрывки из двух стихотворений Маяковского о войне:"Мама и убитый немцами вечер" и "Война объявлена". Читает несколько строк с особой, свойственной ему нежностью игрустью..." Стихи Маяковского о войне тогда же, в февральские дни пятнадцатогогода, впервые услышал Горький, который незадолго до этого писал одному изсвоих адресатов в Сибирь: "...Общее впечатление - и не мое только -таково, что люди потихоньку разбираются в хаосе эмоций, возбужденныхвойною, начиная кое-что критиковать, желая в чем-то разобраться. Особенно- ничего, однако - веет некий новый дух, становится свежее, умнее". Этого веяния "нового духа" царизм страшился едва ли не больше, чемнемецких штыков Вильгельма. Каждому, кто поднимал мужественный голоспротеста, грозила тюрьма, каторга, ссылка. Царизм не останавливался ниперед чем. В феврале 1915 года были сосланы в Сибирь выступавшие противвойны депутаты-большевики. В те дни В. И. Ленин, решительно осуждая беззаконие и произвол царскихвластей, писал: "Расправа с "внутренними врагами" проведена быстро, и наповерхности общественной жизни опять не видно и не слышно ничего, кромебешеного воя тьмы буржуазных шовинистов..." В те же дни, в связи с позорным судилищем над депутатами -большевиками, Горький в одном из писем замечает: "Помолчим до времени. Инемота, порой, красноречива". К этому времени Горький освобождается отнекоторых эмоциональных заблуждений, касающихся характера и социальнойсущности войны, которые возникли у части русской интеллигенции в первыенедели военных действий и которые он поначалу в чем-то разделял. Онстремится объединить и сплотить вокруг задуманного им издательства ижурнала тех писателей, которые пытались поднять свой голос против "тьмыбуржуазных шовинистов и честно разобраться в происходящих событиях. В условиях жестокой военной цензуры казалось почти невозможным создатьтакой журнал. И все же такой журнал стал выходить. Это была горьковская"Летопись"."Журнал имеет резко оппозиционное направление с социал-демократическойокраской, - докладывает "по начальству" царский цензор. - В отношении кпереживаемой Россией великой отечественной войне журнал "Летопись" следуетотнести к числу пораженческих изданий". Вскоре после того, как Горький услышал Есенина, он напечатал в"Летописи" его стихотворение "Молебен" ("Заглушила засуха засевки...").Алексей Максимович намеревался поместить в журнале и поэму Есенина "МарфаПосадница". Но царская цензура запретила ее печатать... Все это ждалоЕсенина впереди... А пока никому не известный в столице молодой рязанский поэт шагал пооживленному и шумному Невскому проспекту. Считанные минуты отделяли его отзаветной цели. Позднее, в 1924 году, Есенин рассказывал одному изпоэтов-современников: "Блока я знал уже давно - и только по книгам,конечно. Был он для меня словно икона, и еще проездом через Москву ярешил: доберусь до Петрограда и обязательно его увижу. Хоть и робок былтогда, а дал себе зарок: идти к нему прямо домой. Приду и скажу: "Вот я,Сергей Есенин, привез вам свои стихи. Вам только одному и верю. Какскажете, так и будет". Ну, сошел я на Николаевском вокзале, с сундучком за спиной, стою наплощади и не знаю, куда идти дальше - город незнакомый. А тут еще такаятолпа, извозчики, трамваи - растерялся совсем. Вижу - широкая улица, иконца ей нет. Невский. Ладно, побрел потихоньку. А народ шумит, толкается,и все мой сундучок ругают. Остановил я прохожего, спрашиваю: где здесьживет Александр Александрович Блок? - Не знаю, - отвечает, - а кто онтакой будет? Ну, я не стал ему объяснять, пошел дальше. Раза два ещеспросил - и все неудача. Прохожу мост с конями и вижу - книжная лавка.Вот, думаю, здесь уж наверно знают.. И что же ты думаешь, действительнораздобылся там верным адресом. Блок у них часто книги отбирал, и они ему смальчиком на дом посылали. Тронулся я в путь. А идти далеко. С утра ничего не ел, ноша все плечиоттянула. Но иду и иду. Блока повидать - первое дело. Все остальное потом"(подчеркнуто мной. - Ю. П.). 9 марта 1915 года Блок отмечает в записной книжке: "Перемышль сдался. -Усталость. - Днем у меня рязанский парень со стихами". Документы,свидетельства современников позволяют довольно точно воссоздать атмосферуи важнейшие моменты первой встречи двух поэтов, встречи, которой сужденобыло сыграть такую важную роль в творческой судьбе Есенина. Как быпредчувствуя это, Есенин настойчиво просит Блока принять его. "АлександрАлександрович, - обращается он к Блоку. - Я хотел бы поговорить с Вами.Дело для меня очень важное (подчеркнуто мной. - Ю. П.). Вы меня не знаете,а может быть, где и встречали по журналам мою фамилию. Хотел бы зайти часав 4. С почтением. С. Есенин". На этом коротком есенинском письме Блок,после встречи, записывает: "Крестьянин Рязанской губ., 19 лет. Стихисвежие, чистые, голосистые, многословный язык. Приходил ко мне 9 марта1915". Менее известна другая, очень важная записка Есенина: "Я поэт, приехализ деревни, прошу меня принять". Почему Есенин вынужден был дважды обращаться к Блоку? Возможно, он незастал Блока дома. Но вероятнее всего другое. В те дни Блок чувствует себяособенно одиноким и усталым. 28 февраля 1915 года он записывает вдневнике: "Плохо в России". И далее о себе: "Гулянье. Шлянье - апатия". 1 марта: "Брожу, ленюсь, тоскую..." 2 марта: "Нашел равновесие в работе над стихами". 3 марта: "Корректура Григорьева и "Стихов о России". - Бодро, хотьпочти не спал". 5 марта: "Усталость. Стихи". 7 марта: "Тоска, хоть вешайся". 8 марта: "Усталость". Так бывало и раньше. Вспомним стихи:
Ночь, улица, фонарь, аптека. Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Все будет так. Исхода нет.
Умрешь - начнешь опять сначала. И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь.
То был двенадцатый год. А теперь - эта страшная, чуждая народу война."Плохо в России..." Нервы поэта обострены. В таком душевном состоянии недо встреч. Особенно с незнакомым человеком. Вот почему, вероятнее всего,первая записка Есенина к Блоку остается без ответа. Но просительнастойчив. За первой он посылает вторую записку. Из нее Блоку становитсяочевидным, что на этот раз его просит принять не просто один из начинающихстоличных стихотворцев, а поэт-крестьянин. Это, очевидно, побуждает Блокаизменить свое намерение и принять Есенина. Ведь это он, Блок, а некто-нибудь другой еще в 1908 году писал в своих стихах:
Россия, нищая Россия, Мне избы серые твои, Твои мне песни ветровые - Как слезы первые любви!
Не принять поэта-крестьянина, который пришел к нему, Блоку, он,конечно, не мог. Россия, ее судьба давно стали смыслом жизни Блока:
О, Русь моя! Жена моя! До боли Нам ясен долгий путь! . . . . . . . . . . . . . . . . . И вечный бой! Покой нам только снится...
Эти строки, наполненные любовью к России, родились в сердце Блока еще вте годы, когда "крестьянский сын" Сергей Есенин только-только начинал"слагать" свои первые стихи. Позднее, в тревожном 1914 году, Александр Блок, сознавая меруответственности художника перед историей и будущим, взволнованно писал:
Рожденные в года глухие Пути не помнят своего. Мы - дети страшных лет России - Забыть не в силах ничего.
Осенью того же четырнадцатого года Блок отмечает в дневнике: "Последнийсрок для представления в "День" отчета о своих чувствах, по возможности кБельгии, в стихах или прозе. Я же чувствую только Россию одну". Характерно свидетельство одного из современников Блока, относящееся кмарту 1915 года: "В зале Армии и Флота был большой вечер поэтов. Читалвесь цвет стихотворчества. Седовласый Сологуб, явясь публике в личинедобродушия, славословил "невесту Россию". И неожиданно, не в лад сдругими, весь сдержанный и точно смущенный, появился на эстраде - в черномсюртуке - Александр Блок. Его встретили и проводили рукоплесканиямисовершенно иного звука и оттенка, нежели те, с которыми только что обонялизапах северянинской пачули. Волнуясь, он тоже прочел стихи о России, освоей России и о человеческой глупости, прочел обычным, холодноватым ивсе-таки страстным, слегка дрожащим голосом, приглушенным и чистымодновременно..." Чувство кровной сопричастности к судьбе России становится все болееопределяющим и для молодого рязанского поэта. Поначалу при встрече с Блоком Есенин сильно волновался. "Когда ясмотрел на Блока, - с улыбкой рассказывал он позднее, - с меня капалпот..." Волнение вскоре прошло. Помог этому Блок, обладавший редким даромчуткого и отзывчивого собеседника. "Больше всего меня поразило, -вспоминает один из поэтов, который еще в 1909 году пришел к Блокушкольником, с тетрадкой стихов, - как Блок заговорил со мной. Как с давнознакомым, как со взрослым, и точно продолжая прерванный разговор.Заговорил так, что мое волнение не то что прошло - я просто о нем забыл". Так же непосредственно, как с равным, Александр Блок разговаривал сСергеем Есениным. Позднее, будучи известным поэтом, Есенин с благодарностью вспоминал,как Блок во время первой встречи посвящал его и "секреты" поэтическогомастерства. "Иногда важно, - говорил он в 1924 году одному начинающемустихотворцу, - чтобы молодому поэту более опытный поэт показал, как нужнописать стихи. Вот меня, например, учил писать лирические стихи Блок, когдая с ним познакомился в Петербурге и читал ему свои ранние стихи. Лирическое стихотворение не должно быть чересчур длинным, говорил мнеБлок. Идеальная мера лирического стихотворения 20 строк. Если стихотворениеначинающего поэта будет очень длинным, длиннее 20 строк, оно, безусловно,потеряет лирическую напряженность, оно станет бледным и водянистым. Учисьбыть кратким!.. Помни: идеальная мера лирического стихотворения 20 строк". Да, "все на свете повторимо...". Прошло всего десять лет, и вот Есенин,как старший, по-блоковски мудро уже напутствовал начинающего поэта. В годы юности Есенин считал Блока "первым поэтом". Доверие и любовь кБлоку родились у него еще задолго до того времени, когда он впервые пришелк Блоку на Офицерскую улицу: "...Я уже знал, что он хороший и добрый,когда прочитал стихи о Прекрасной Даме". Спустя несколько дней после встречи Есенин, как свидетельствует В. С.Чернявский, "...говоря о Блоке, с нежностью вспоминал, как тот беседовал сним об искусстве. "Не столько говорил, сколько вот так объяснял руками..."Искусство - это, понимаете..." А сказать так и не умел. По-видимому, -замечает Чернявский, - Блок искал особенного для него языка". Есенин пришел к Блоку со стихами, наполненными подлинно народным"чувством родины":
Тебе одной плету венок, Цветами сыплю стежку серую. О Русь, покойный уголок, Тебя люблю, тебе и верую.
Но Русь всегда жила беспокойно, тревожно: то грудью вставая противиноземных врагов на поле Куликовом и под Бородином, то озаряясь всполохаминародных мятежей и восстаний. Вместе с картинами родной природы, с образами, "выхваченными"непосредственно из деревенской жизни, героями юношеских поэм СергеяЕсенина становятся и Евпатий Коловрат, и сподвижник Степана Разина -"верный сын" Василий Ус, и Марфа Посадница. Образы эти очерчены молодымпоэтом порой еще как бы пунктиром; они недостаточно конкретны исторически.Но по своим былинно-песенным, народным истокам они были созвучныромантически-легендарным героям блоковского цикла стихов "На полеКуликовом"... Какие есенинские стихи мог услышать Блок? Всего вероятнее, ранниестихи, которые позднее вошли в первую книгу поэта "Радуница". Есенин читал одно, другое, третье стихотворение. Блок слушал. За своюжизнь Блок видел многих поэтов, и начинающих и именитых. Его трудно былоудивить. И все же Есенин удивил, а вернее, взволновал Блока. "Стихисвежие, чистые, голосистые". Не часто, требовательный к себе и другим,Блок столь высоко отзывался о стихах, которые слышал впервые. Лаконичная,вместе с тем в высшей степени емкая и проницательная оценка стихов ЕсенинаБлоком говорит о многом. "Поэт - эхо, - писал в марте 1915 года одному изсвоих корреспондентов Максим Горький, - он должен откликаться на всезвуки, на все зовы жизни... У Вас много ветра, осени, неба, но малочеловека, мало песен души его. А эти песни - самое интересное, именноони-то и являются вечными темами истинной поэзии". В стихах молодого рязанского поэта было много "песен души", душипрекрасной, глубоко народной, порой еще юношески наивной, но всегдасветлой и чистой. В них звучал голос родной земли. Отсюда их живой,многословный язык, их "голосистость". Ни тлен декадентской поэзии, нимутный поток верноподданнических виршей не успел еще коснуться талантаюного рязанца."Первое впечатление совершенно пронзило слушателей - новизной,трогательностью, настоящей плотью поэтического чувства... - вспоминает В.С. Чернявский, вскоре после Блока услышавший стихи Есенина. - И менее, иболее впечатлительные чувствовали, что здесь - в этих чужих и близких, ноподлинных и кровных песнях - радостная надежда, настоящий русский поэт". Позднее, в 1916 году, один из рецензентов первой книги Есенина"Радуница" писал: "Усталый, пресыщенный горожанин, слушая их, приобщаетсяк забытому аромату полей, бодрому запаху черной, разрыхленной земли, кневедомой ему трудовой крестьянской жизни, и чем-то радостно новымначинает биться умудренное всякими исканиями и искусами вялое сердце". Все это будет сказано уже после Блока. Он первым открыл талант Есенина,первым услышал "песни души" рязанского поэта и "сразу признал" его. Аглавное - ввел в большую литературу. Во время первой встречи Блок сам, лично, отобрал для печати шестьстихотворений Есенина! По существу, это был небольшой цикл, первый в жизнирязанского поэта. Важным был еще один шаг, который предпринимает Блок,озабоченный дальнейшей судьбой Есенина. Понимая, как трудно напечататься встоличных журналах начинающему поэту, зная, что у Есенина в Петрограде нетни друзей, ни знакомых и ему, по существу, на первых порах негде дажеостановиться, Блок с отобранными стихами и своим кратким рекомендательнымписьмом направляет Есенина к поэту С. М. Городецкому и литератору М. П.Мурашеву. И того и другого Блок знал хорошо и был уверен, что онивнимательно отнесутся к Есенину. "Дорогой Михаил Павлович! - писал БлокМурашеву. - Направляю к Вам талантливого крестьянского поэта-самородка.Вам, как крестьянскому писателю, он будет ближе, и Вы лучше, чем кто-либо,поймете его. Ваш А. Блок". Внизу была приписка: "Отобрал 6 стихотворений инаправил с ними к С. М. (Городецкому. - Ю. П.). Посмотрите и сделайте все,что возможно. А. Б.". Как видим, и в этом письме Блок прежде всего подчеркивает одаренностьмолодого рязанского поэта. М. П. Мурашев постарался сделать для Есенина "все, что возможно". "...Впервый раз пришел ко мне Сергей Александрович Есенин, в синей поддевке, врусских сапогах, и подал записку А. А. Блока, - рассказывает в своихвоспоминаниях М. П. Мурашев. - Он казался таким юным, что я сразу стал кнему обращаться на "ты". Я спросил, обедал ли он и есть ли ему гденочевать? Он сказал, что еще не обедал... Сели за стол. Я расспрашивал продеревню, про учебу, а к концу обеда попросил его прочесть свои стихи. Есенин вынул из сверточка в газетной бумаге небольшие листочки и сталчитать. Вначале читал робко и сбивался, но потом разошелся. Проговорили долго. Время близилось к полуночи. Есенин заторопился. Яего удержал и оставил ночевать. Наутро я ему дал несколько записок вразные редакции и, прощаясь, предложил временно пожить у меня, пока неподыщет комнату". Первое время в Петрограде Есенину жилось нелегко. Не было денег, небыло своего жилья. Приходилось ночевать где придется. Временами Есенин жилу Мурашева. Здесь ему всегда были рады. С Мурашевым он мог посоветоватьсяпо своим литературным делам, зная, что получит искреннюю поддержку ипомощь. Позднее Есенин всегда с добрым чувством вспоминал об этом."Первому из первых друзей моих, города Питера, Мише Мурашеву. ЛюбящийСергей, 1920 г.", - такой автограф оставил Есенин на одном из сборниковсвоих стихов, подаренном им М. П. Мурашеву в Москве в 1920 году. "Первомуиз первых друзей..." Не многим Есенин смог бы так написать. Письмо Блока привело Есенина впервые и к поэту Городецкому. Онивстретились 11 марта 1915 года. "Есенин, - вспоминает Городецкий, - пришелко мне с запиской Блока. И я и Блок увлекались тогда деревней... Стихи онпринес завязанными в деревенский платок. С первых же строк мне было ясно,какая радость пришла в русскую поэзию. Начался какой-то праздник песни..." В тот же день Городецкий писал редактору "Ежемесячного журнала" В. С.Миролюбову: "Дорогой Виктор Сергеевич. Приласкайте молодой талант - СергеяАлександровича Есенина. В кармане у него рубль, а в душе богатство". Насборнике своих стихов "Четырнадцатый год", который он подарил Есенину,Городецкий написал: "Весеннему братику Сергею Есенину с любовью и веройлютой". Как видим, и Мурашев и Городецкий самым внимательным образом отнеслиськ просьбе Блока. Каждый из них сделал много доброго для Есенина, особеннов первые месяцы его пребывания в Петрограде. 9 марта 1915 года - день первой встречи с Блоком - стал для Есенинаедва ли не самым радостным и счастливым. Талант его признал первый поэтРоссии. Прощаясь, Блок подарил поэту книгу своих стихов. На ее титульномлисте он написал: "Сергею Александровичу Есенину на добрую память.Александр Блок. 9 марта 1915 г., Петроград". Есенин навсегда сохранил добрую память и чувство огромной благодарностик Александру Блоку."Я очень люблю Блока", - не раз признавался Есенин друзьям. К нему"только сначала подойти трудно". Это не мешало ему позднее внутреннеспорить с Блоком, временами отходить от него, чтобы затем вновь вернутьсяк его стихам. "Последние книги, которые читал Есенин в своей жизни, -вспоминает С. А. Толстая-Есенина, - были два тома стихотворений Блока".
* * *
Через день после встречи с Городецким, 12 марта, поэт впервые побывал вредакции "Ежемесячного журнала". Он знакомится с редактором журналаВиктором Сергеевичем Миролюбовым, передает ему письмо Городецкого, читаетсвои стихи. Характерно, что первой рукописью, которую Есенин оставляет дляпубликации в "Ежемесячном журнале", была рукопись его "небольшой поэмы""Галки". Антивоенная направленность "Галок" помешала им в свое времяпоявиться в "Друге народов". Не смог напечатать "Галки" и "Ежемесячныйжурнал". Между тем их публикация имела для Есенина принципиальноезначение. Будучи в 1916 году в Вологде, он вновь пытается напечатать"Галки". И опять безрезультатно. Неопубликованная рукопись "Галок" вархиве поэта не сохранилась [*]. Тем не менее уже сам по себе факт, чтотакая поэма была написана Есениным, а также настойчивое стремлениемолодого поэта, несмотря на запрет московской цензуры, напечатать "Галки",говорят о многом. И прежде всего - об определенной гражданской позиции иочевидных антивоенных настроениях, с которыми молодой поэт появляется встолице. [* Будем надеяться, что рукопись "Галок" со временем будет обнаружена водном из московских или ленинградских архивов. И тогда об этой поэмеЕсенина станет известно не только из воспоминаний современников и книгирегистрации рукописей "Ежемесячного журнала", - мы сможем прочитать этупоэму.] Что же касается дальнейших отношений Есенина с "Ежемесячным журналом",то через некоторое время он вновь посетил его редакцию. 27 апреля 1915года поэт передал в журнал рукопись стихотворения "Девичник". Уже виюльской книжке журнала за 1915 год оно было опубликовано вместе с двумядругими, ныне широко известными стихотворениями - "Сыплет черемухаснегом..." и "Троица" ("Троицыно утро, утренний канон..."). В августовскойкнижке журнала печатаются стихотворения "Выткался на озере алый светзари..." и "Пастух" ("Я - пастух, мои палаты..."). Несколько ранее В. С.Миролюбов сообщил Есенину о публикации этих стихотворений и просил егоприслать новые стихи. "Дорогой Сергей Александрович! Прислали бы Вы намстихов. То, что можно было пустить, пустили... В августе идут "Выткался наозере..." и "Пастух". Судя по этому письму, первые выступления молодого поэта на страницах"Ежемесячного журнала" вызвали положительный отклик. В ответ на просьбуМиролюбова Есенин посылает в редакцию рукопись стихотворений "Белая свиткаи алый кушак..." и "Танюша" ("Хороша была Танюша, краше не было вселе..."). Вскоре он получает письмо из редакции "Ежемесячного журнала",отправленное ему в Константиново 16 сентября 1915 года: "Виктор Сергеевичизвещает Вас, что стихотворения Ваши "Танюша" и "Белая свитка..." можнобудет напечатать. Вашим сообщением о сказках и песнях старинных, -говорилось в письме далее, - Виктор Сергеевич заинтересовался и проситприслать их ему". В ноябре 1915 года стихотворение "Танюша" былонапечатано в "Ежемесячном журнале". Стихотворение "Белая свитка и алыйкушак..." появилось в одном из номеров журнала за шестнадцатый год. Кроменего, в 1916 году в "Ежемесячном журнале" были напечатаны стихотворения:"В том краю, где желтая крапива...", "За горами, за желтыми долами...","Запели тесаные дроги...", "Опять раскинулся узорно...", "День ушел,убавилась черта...", "Исус-младенец". Стихотворения "Нощь и поле, и крикпетухов..." и "Не от холода рябинушка дрожит..." появляются в "Ежемесячномжурнале" в 1917 году. Почти все стихотворения, опубликованные в "Ежемесячном журнале", Есенинвключает в свои первые книги: "Радуница" и "Голубень". Позднее оннеоднократно перепечатывает их в других изданиях. Наконец, почти все онивошли в первый том его Собрания сочинений. Вслед за "Ежемесячным журналом" к стихам Есенина проявляют интерес идругие столичные журналы. "Стихи у меня в Питере прошли успешно, - писалЕсенин 24 апреля 1915 года. - Из 60 принято 51. Взяли "Северные записки","Русская мысль", "Ежемесячный журнал" и другие". Этому успеху способствовали и авторитетное напутствие Блока, идружеская поддержка Городецкого и Мурашева. Однако главным "виновником"этого успеха был сам поэт, его могучий, народный талант. "Когда он пришелк Блоку, потом ко мне... - писал позднее Городецкий, - он и нас такжеушиб, также огорошил своим талантом и своим необычайным богатством,которое он нес в своем голосе". Среди "других" журналов, "взявших" стихи Есенина, был "Новый журнал длявсех". Уже в апреле этот журнал печатает стихотворение Есенина "Кручина"("Зашумели над затонами тростники...") с авторским посвящением поэтуСергею Городецкому [*]. В майской книжке этого же журнала был помещенотрывок из есенинской "Руси". Полностью "Русь" публикуют "Северныезаписки". Издатель этого журнала С. И. Чацкина писала 18 июля 1915 годаЕсенину: "Дорогой Сергей Александрович, очень мы обрадовались Вашемуписьму и тому, что Вы нам рассказ пишете. Ваша "Русь" печатается виюльской книжке и на днях появится. Тогда пришлем Вам и книжку, и денег...Надеюсь, что привезете нам песен и сказок. Я часто вспоминаю Ваши песни"."Русь" была встречена в литературных кругах с особым интересом. Оченьскоро эта "маленькая поэма" Есенина стала широко известна. Газета"Биржевые ведомости" 21 октября 1915 года сообщила о программе "вечеранародной поэзии", проводимого литературно-художественной группой "Краса"25 октября в зале Тенишевского училища и указывала, что на этом вечере"впервые выступит молодой поэт, крестьянин Рязанской губернии СергейЕсенин, так удачно дебютировавший нынешней весной во многих журналах. С.Есенин прочтет известную поэму свою "Русь" (подчеркнуто мной. - Ю. П.) ицикл стихов "Маковые поблеки". [* Несколько ранее Есенин напечатал это стихотворение в московскомжурнале "Млечный путь" N 2 за 1915 год. Включил он его в "Радуницу", апозднее - в другие издания, в Собрания сочинений.] В "Северных записках" Есенин выступил впервые и как прозаик. Еще всентябре 1915 года издатель журнала Чацкина, узнав, что Есенин работаетнад повестью, просит передать ему (поэт в это время находился вКонстантинове), чтобы он "прислал им в "Сев. зап." всю прозу, сколько...есть и поскорее". В феврале - мае 1916 года повесть Есенина "Яр" была уженапечатана в "Северных записках". В шестнадцатом году в этом журналеЕсенин опубликовал стихотворения "Корова" ("Дряхлая, выпали зубы..."), "Затемной прядью перелесец..." и "Устал я жить в родном краю...". В апреле1915 года в журнале "Голос жизни" стихам Есенина была отведена целаяполоса. На ней были помещены: "Темна ноченька, не спится...", "Под венкомлесной ромашки...", "В хате" ("Пахнет рыхлыми драченами...") и "По дорогеидут богомолки...". Еще до публикации в "Голосе жизни", в конце марта, Есенин встречается средактором журнала "Русская мысль" Струве, который, по словам поэта,"принял его стихи в свой толстый и важный журнал". Несколько позднеестихотворения "Инок" ("Пойду в скуфье смиренным иноком..."), "Калики","Вечер" ("На лазоревые ткани...") появляются на страницах "Русской мысли".Одновременно в журнале "Огонек" Есенин печатает стихотворение "Рекруты"("По селу тропинкой кривенькой..."). Вместе с "Каликами", "Иноком" и"Вечером" оно затем было включено поэтом в его первую книгу "Радуница". Вначале мая пятнадцатого года появляется сообщение о подготовке ее кпечати. 4 июля 1915 года Городецкий просит Есенина, находящегося в этовремя в Константинове: "Пришли мне книжку свою теперь же, хоть как онаесть". В этом же письме к Есенину он рассказывает: "Был здесь Бальмонт.Показывал ему твои портреты и стихи, где нищий дает богу хлеб, -понравились чрезвычайно..." Вскоре, в другом письме, он вновь с радостьюсообщает молодому поэту: "Был я в Москве. Молва о тебе идет всюду, всетебе рады..." Не позднее сентября 1915 года владелец книгоиздательства "Прометей" Н.Н. Михайлов направляет Есенину письмо-предложение: "Не будете ли Вылюбезны дать нам оттиски Ваших произведений или в крайнем случае указать,где они печатались. Хотелось бы для дальнейших сборников иметь Ваши вещи,а может быть, нужно было бы издать отдельной (целой) книгой". Как все изменилось в судьбе Есенина за поразительно короткий отрезоквремени! Давно ли Блоку читал стихи деревенский паренек, которого никто незнал в столице. Теперь, через несколько месяцев, известный издательпредлагает ему свои услуги, в печати объявлено о выходе его первой книги,редакторы столичных журналов охотно печатают его новые стихи. В канун нового, 1916 года газета "Биржевые ведомости" назвала читателямимена литераторов, чьи выступления предполагались на ее страницах вбудущем году. Рядом с Александром Блоком, среди известных писательскихимен, стояло имя Сергея Есенина. В самом начале 1916 года вышла перваякнига Есенина - "Радуница". Надо ли говорить, сколь счастлив был в те днидвадцатилетний поэт. "Получив авторский экземпляр, - рассказывает один изсовременников Есенина, - Сергей прибежал ко мне радостный, уселся в креслои принялся перелистывать, точно пестуя свое первое детище. Потом, как быразглядев недостатки своего первенца, проговорил: "Некоторые стихотворенияне следовало бы помещать". В дальнейшем, подготавливая к печати второеиздание "Радуницы", поэт исключает из состава сборника почти половинустихотворений (шестнадцать!!), которые были в свое время помещены иопубликованы им в первом издании. Это очень характерно для Есенина. Приэтом заметим, что предельно взыскательное отношение к публикации своихпроизведений Есенин сохранил на всю жизнь. Когда в двадцать пятом годупоэт готовит к изданию Собрание сочинений, то из пятнадцати тысяч строк,написанных им, отбирает "самое лучшее" - десять тысяч строк и лишь ихвключает в Собрание. Но вернемся к первой книге поэта. Внешне она выглядит подчеркнутоскромно и просто. Переплет из обыкновенного серого картона. Типографскимшрифтом тиснуто довольно крупно красной краской - РАДУНИЦА. Это названиесборника. В художественном оформлении обложки, титульного листа - ничегопоэтического. Лишь необычное звонкое название задерживает внимание:Радуница... Радуга... Радужный... Радость. Без нажима слово "Радуница"навсегда западет в память. Есенин каждому новому сборнику стихов, каждойвновь задуманной книге находил броские, эмоционально выразительные, точныепо мысли названия: "Голубень", "Заренка", "Преображенье", "Руссеянь","Трерядница", "Ржаные кони", "Страна советская", "Березовый ситец","Персидские мотивы". Что же касается "Радуницы", то ее истинная красота и художественностьбыли заключены в самих стихах - "свежих, чистых, голосистых". Перелистаем ее пожелтевшие от времени страницы. Знакомые звонкие стихи:"Край любимый! Сердцу снятся...", "Матушка в Купальницу по лесуходила...", "Выткался на озере алый свет зари...", "Заиграй, сыграй,тальяночка, малиновы меха...", "Гой ты, Русь, моя родная...", "Дымомполоводье...", "В хате", "Дед", "Сыплет черемуха снегом..."."Поэзия разлита всюду. Умей только ощущать ее. А сколько поэзии в самомкрестьянском труде! Можно залюбоваться на старого деда, когда он чиститвытоптанный ток; и - "как в жамковой слюде, и играет зайчик солнца врыжеватой бороде". Можно позавидовать пастуху, чьи хоромы - "в мягкойзелени поля...". Когда нам говорили о поэзии крестьянского труда писатели-народники,например Н. Н. Златовратский, и даже когда сам Кольцов воспевал урожай илипокос, мы не могли не подозревать идеализации. Но в Есенине говоритнепосредственное чувство крестьянина, природа и деревня обогатили его языкдивными красками... Для Есенина нет ничего дороже родины" - так высоко ипроницательно отозвался в те дни о "Радунице" тонкий ценитель и знатокрусской поэзии профессор Сакулин."Радуница" переиздавалась в восемнадцатом и двадцать первом годах. Трииздания первого сборника стихов!..
* * *
В жизни истинного поэта рано или поздно наступают дни, когда талант егощедро открывается людям, а сам он для всех неожиданно радостно, поройвызывающе дерзко входит в литературу. Проходит время, и творчество егостановится неотъемлемой, драгоценной частью национальной культуры. Такбыло когда-то с Пушкиным, талант которого открыл Державин; с Пушкиным, чеймужественный, вольнолюбивый голос услышали декабристы, а затем - всяРоссия. Так было позднее с Лермонтовым. Стихотворение "На смерть Поэта"сделало имя его известным всей России. Затем Некрасов своимвзволнованно-гневным "Разговором у парадного подъезда" заставилсодрогнуться от стыда всю честную, думающую Россию. Так было с Блоком,когда вслед за "Стихами о Прекрасной Даме" зазвучали его "Вольные мысли",а затем трагические строки "Возмездия". Так было с Маяковским, поэтомэпохи Октября, призванным и мобилизованным революцией. Так было сЕсениным... С годами его стихи, проникнутые великой любовью к Земле иЧеловеку, все больше и больше волнуют людские сердца. Растет и ширитсяслава поэта и все зримее встает перед каждым новым поколением егопрекрасный образ...