Четыре: невыносимая тяжесть бытия

Изначально дотошные критики воспринимали скандальные постмодернистские тексты Сорокина лишь в качестве претенциозных литературных экспериментов, однако совершенно неожиданно оказалось, что его проза вполне органично входит в ткань кинематографа. Сначала была «Москва» Александра Зельдовича, затем «Копейка» Ивана Дыховичного, а в этом году на экраны вышел новый фильм по сценарию модного российского писателя — «Четыре» дебютанта Ильи Хржановского. Наверное, это наиболее удачная экранизация Сорокина на данный момент — в нем отразился не только жесткий сорокинский стиль, но и социальный пафос печальной правды о жизни провинциальной России.

Современная Москва. В тихом уютном баре ведут непринужденную беседу настройщик роялей Володя, проститутка Марина и торговец мясом Олег. До этой встречи они друг друга не знали, а значит — можно придумывать про себя разные небылицы. Приглушенный свет и алкоголь сделают их фантазии вполне правдоподобными. Володя представится ученым, занимающимся сверхсекретными опытами по клонированию, Марина — сотрудником маркетинговой фирмы, занимающейся продвижением чудо-прибора по улучшению настроения, а Олег — поставщиком питьевой воды в администрацию президента. Беседа заканчивается, и герои расходятся — каждый по своей дороге. А за пределами теплого бара их ждет суровая жизнь: обвинения в убийстве, колония, сумасшедшие родители, круглые поросята, сумасшедшие пьяные старухи, куклы из хлебного мякиша, стаи собак, шумные машины и прочий типично сорокинский сюр...

Мир картины «4» депрессивен и непригляден. Городская жизнь мрачна и холодна — асфальт «разгрызают» стальные когти ремонтных механизмов, случайных прохожих задерживают и забирают в участок сотрудники милиции, по улицам бегают бездомные собаки. Но жизнь за МКАДом ничем не лучше — давно умершая русская деревня стала местом бесовских игрищ и тотального опустошения. Провинциальная романтика в лучших толстовских традициях давно исчезла. Проститутка Марина, прибывшая в родное село на похороны родной сестры Зои, сталкивается со всем кошмаром бесцельной и бессмысленной жизни забытых миром и Богом старух — единственных обитательниц полуразвалившихся деревянных избушек. Это мир грязи и разврата, мир свиней, пожирающих друг друга, мир, где безликие тряпичные куклы кажутся человечнее пьяных баб, беззубыми ртами жующих жирные куски мяса — такая вот жесткая альтернатива лубочным деревенским комедиям про веселых чудаков и шумные свадьбы, которые так любят снимать отечественные кинодеятели.

Без постмодернизма здесь, естественно, не обошлось — на то он и Сорокин. Марину в страшной деревне ждут три «клонированных» сестры — Вера, Соня и мертвая Зоя — своеобразная вариация чеховских «Трех сестер» с одним важным отличием. По мнению настройщика роялей Володи — главное число, на котором держится мир — это четыре. Не три, не пять, не двенадцать. «И это действительно краеугольный камень о четырех углах, идеальное сочетание» — говорит человек, занимающийся дублированием «четверок».

А идеальное сочетание для русского арт-хауса, это, похоже, Шнур и Сорокин. Вот уже второй раз (до этого была «Копейка») одиозный писатель пишет сценарий, а одиозный музыкант его играет. И играет замечательно, демонстрируя не малый актерский талант, очень гармонично вписывающийся в атмосферу сорокинской драматургии.

Нельзя забывать и о вкладе режиссера. Визуальная сторона ленты ничуть не уступает содержанию. Более того — глубокомысленные образные кадры добавляют еще больше жизни и силы в сценарий Владимира Сорокина. Дебютант Хржановский многим рисковал, снимая свой первый фильм по сценарию писателя, отношение к которому в России и в мире не самое однозначное. Поэтому было неудивительным, что «Четыре» ждала тяжелая прокатная судьба. Фильм, получивший награды на международных фестивалях чиновники хотели урезать, сократить, а то и вовсе запретить к показу. Но страшная сказка-быль о современной жизни все-таки дошла до зрителя. А это значит, что еще не все потеряно в этом мире.