«Я буду воспевать… Шестую часть земли с названьем кратким «Русь»
Содержание
Поэзия Есенина отличается необыкновенной целостностью, так как все в ней — о России. “Моя лирика жива одной большой любовью к родине. Чувство родины — основное в моем творчестве”, — говорил поэт. Образ России в лирике Есенина меняется, как сама жизнь в стране, как ее облик. Но остаются незыблемыми те ценности, из которых и складывалось для Есенина понятие России: деревня, русская природа, люди, живущие вокруг, счастье “дышать и жить”, — и одно сокровенное чувство не исчезает, несмотря, ни на что, — “чувство Родины”.
Темы родины и природы в есенинской поэзии тесно взаимосвязаны, потому что, воспевая родину, поэт не может быть равнодушным к ее полям, лугам, рекам, описывая природу, поэт тем самым описывает и родину, так как природа — часть родины. Огромная любовь к России дала Сергею Есенину право сказать:
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким “Русь”.
А Русь — это русский народ, неповторимая природа, история страны, это все, что относится к этой части земли.
Сила есенинской лирики заключается в том, что в ней чувство любви к Родине всегда выражается, не отвлеченно и риторично, а конкретно, в зримых образах, через картины родного пейзажа. Часто пейзаж безрадостен. Поэт с болью восклицает:
Край ты мой заброшенный,
Край ты мой, пустырь,
Сенокос некошеный,
Лес да монастырь.
В стихах Есенина много подобных печальных картин, которые правдиво отражали состояние деревни в царской России. И тем сильнее была любовь поэта к родному краю. Но любовь Есенина к Родине порождалась не только грустными картинами нищей крестьянской России. Он видел ее и другой: в радостном весеннем убранстве, с пахучими летними цветами и травами, с бездонной синевой небес, с прихотливо извилистыми реками, веселыми рощами, с малиновыми закатами и звездными ночами. И поэт не жалел красок, чтобы ярче передать богатство и красоту русской природы. В голубые и радостные тона окутана Россия в стихах Есенина. «Опять ты вновь заголубела, Моя родимая земля», — пишет он. «Заголубели долы», вокруг «синяя ширь», от воды «синь во взорах», «На лазоревые ткани пролил пальцы багрянец», вечерами встают «малиновые зори», в поле виден «зардевшийся мак», «серебром покрылся мох» и «опять раскинулся узорно над белым полем багрянец».
Ярче розовой рубахи
Зори вешние горят.
Позолоченные бляхи
С бубенцами говорят.
Россия представляется поэту как бескрайние просторы родных полей, лугов, лесов, рек и озер, наполненных своими многоголосыми звуками, окрашенных в свои сезонные и суточные цвета, со своими запахами и всем, что составляет конкретный чувственный мир, находящийся в постоянном движении и изменении, то ослепительно белый с визгом и свистом метели, то ярко-зеленый, то багряный и рыжий, подчас закованный в ледяные латы и разливающийся половодьем, то хмурый и пасмурный, а то и бесконечно голубой и алый в лучах зорь и зарниц. Сезонные и суточные звуки и краски природы служат неистощимым источником для создания образов, оттеняющих то или иное настроение или чувство поэта. Синь становится то мраком («Роща синим мраком кроет голытьбу»), то васильками в «сердце светится», то, олицетворяя просторы Руси, «сосет глаза» («Не видать конца и края, только синь сосет глаза») и превращается в голубую Русь — в своеобразную аллегорическую заставку, в которой цвет ассоциируется с Родиной, которая, в свою очередь, видится поэту то синей, то голубой, то малиновой, то белой (Русь — «малиновое поле»; равнины полей — «березовое молоко»). Из множества голубых, синих, зеленых оттенков, характерных для русской природы, поэт создает цветовой символ Родины — голубую Русь — словосочетание, в котором оба слова равнозначны и могут обозначать по отдельности одно понятие — Родина. То же можно сказать о Руси малиновой. Это символика широко представлена в лирике Есенина.
О Русь — малиновое поле
И синь, упавшая в реку,—
Люблю до радости и боли
Твою озерную тоску.
В стихотворении «Голубень» поэт как бы собирает воедино наиболее характерные цветовые оттенки, ассоциирующиеся у него с понятием Русь: «заголубели долы», «трава сбирает медь... ракит», «вечер водою белой полощет пальцы синих ног», угасающий день мелькает «пятой златою», «сыпучей ржавчиной краснеют по дороге холмы плешивые и слегшийся песок», «молочный дым качает ветром села», «краской тараканьей обведена божница по углу», «опять передо мною голубое поле, качают лужи солнца рдяный лик», «водою зыбкой стынет синь во взорах». Почти все эти цвета и их оттенки выступают в лирике Есенина как символ Родины. Но поэт ищет все новые средства выражения настроения и чувств, в том числе и в красках родной природы. Желтый ее цвет — знак увядания, и он становится у поэта символом глубокой, порой трагичной грусти: «Ведь не осталось ничего, как только желтый тлен и сыростью. Часто тлен, и угасание жизни выступают в образе собственно осени, падающих листьев, дерева, лишенного их, какого-нибудь месяца осени, затухающего звона колокольчика промчавшейся тройки, метели. Природа у Есенина не просто составляет пейзаж: она живет, реагирует на судьбы людей. Ее невозможно отделить от человека, его чувств, мыслей, настроения. Такое отношение к природе можно увидеть в стихотворение «Отговорила роща золотая...». Оно построено на развернутой метафоре: роща предстает перед нами как живое существо, которое наделено теми же возможностями и чувствами, что человек. Она может говорить «березовым, весенним языком», «милым» лирическому герою.
Что случилось, что сталось и по чьей вине, своей или чужой, он оказался в абсолютном одиночестве: безлиственным деревом на голой, пустыня из пустынь, равнине? .....
Попытка разрешить, этот роковой вопрос в шестой, послед ней строфе:
Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветер в даль.
Одно из самых напевных стихотворений Есенина стало народной песней. Н. В. Гоголь в знаменитой статье «В чем же, наконец, существо русской поэзии и в чем ее особенность?» так определил особенность фольклорного лиризма: «В наших песнях... мало привязанности к жизни и ее предметам, но много привязанности... к стремлению унестись куда-то вместе со звуками». Соотнеся гоголевское определение с текстом есенинского стихотворения, мы замечаем, что и в этом произведении все, как и в народной песне, проникнуто стремлением «унестись куда-то вместе с звуками». Под «курлыканье» «отлетающих журавлей», под «рыдающую дрожь» их прощального «оклика»... Закавыченных слов нет в разбираемом тексте, но они сказаны в других, более ранних вещах, и Есенин уверен, что его читатель их помнит наизусть. За тридевять земель улетают подгоняемые ветром журавли, уносятся куда-то сброшенные березовой рощей пожухлые листья. Куда-то ушли и не вернулись хозяева брошенного дома. А ведь собирались в нем жить, жить-поживать да добро наживать, для того и вскопали в хорошем месте, над голубым прудом, конопляный клин. Вспахали, засеяли, да не сжали. Забытый конопляник отсылает нас к стихотворению Некрасова «Несжатая полоса». Шепот и ропот некрасовских колосьев: «Где же наш пахарь? Чего еще ждет?» — тихо вторит и журавлиному рыданью, и горьким грезам конопляника («О всех ушедших грезит конопляник...»). Не обнаруживает привязанности к жизни и ее предметам и лирический герой стихотворения; ему ничего не жаль в прошедшем. Пять раз, слегка варьируя, употребляет Есенин выражения: «не жалеют», «кого жалеть?», «уж никого не жаль», «не жаль». Последнее словосочетание употреблено дважды, причем в первой, второй и четвертой строфах оно, как и в народных лирических песнях, помещено в начале строки, то есть на самом приметном месте. Все эпитеты, сравнения и метафоры здесь существуют не только для красоты форм, но и для того, чтобы полнее выразить отношение лирического героя к уходящей молодости: журавли теперь пролетают «печально», конопляник «грезит», дерево «роняет тихо листья». Природа и лирический герой в этом стихотворении неразрывно связаны. Все перемены, происходящие в природе, можно наблюдать и в жизни человека, который не только является ее частью, но и должен слиться с нею, чтобы достичь гармонии с миром. Одухотворение, очеловечивание природы свойственно народной поэзии. «Древний человек почти не знал неодушевленных предметов, - отмечает А. Афанасьев, - всюду находил он разум, и чувство, и волю. В шуме лесов, в шелесте листьев ему слышались те загадочные разговоры, которые ведут между собой деревья». Поэт с детских лет впитал в себя это народное мировосприятие, можно сказать, что оно образовало его поэтическую индивидуальность.